Вий

Читая книги, не могу отделаться от ощущения, что мы очень часто не вполне правильно их понимаем. Особенно читая то, что когда-то читал в школьные времена. Ну в самом деле, не то, чтобы я был писатель, но вот пишу, к примеру, некий текст, хотя бы в этом блоге, и постоянно тянет вставить некий намек, некую двусмысленность, чтобы умный читатель намек понял. Но поймет ли его археолог, работающий на раскопках серверов гугла с кешем моих постов, сомневаюсь. Откуда ему знать все наши мемы? Вот, взять хотя бы, этот вулкан, очень интересное название...

Или возьмем, к примеру, Гоголя. Был у него "Нос". Помню в школе, нос, почему нос? Странный какой-то образ. А жил бы Гоголь в советские времена, написал бы повесть "Член", все бы сразу поняли, что это про КПСС. А в те, дворянские, времена выдающейся частью тела был нос. Ну и нос с ним, не про него хотел написать.

Итак "Вий". Вийипедия определяет всю повесть, как переложение фольклора, народного придания. Согласно исследованию Д. Молдавского, имя Вия возникло у Гоголя в результате фонетического смешения имени мифологического властителя преисподней Ния, укр. вія — ресница и повіка — веко. Really? Украинского "view"?

Первая половина про бурсу, голодное житье бурсаков и тогдашнее образование написана очень красиво и сочно. Студенты последовательно изучали грамоту, естественную философию и богословие, и назывались соответственно. Как все студенты, жили впроголодь, а летом шли на заработки. Бытовые зарисовки очень интересны, из за них, и языка, этот текст и интересен, в основном. И лишь пройдя почти половину, начинается завязка с ведьмой.

Пока я читал, ни первую, ни вторую половину, никак этот текст не похож на переложение народного придания. А похож он на яркое и красочное описание современной жизни и обычаев. Читал я и думал, что если бы поставить приписку "история основана на реальных событиях", вполне могу представить что там случилось, на самом деле. И "народное предание" нужно для того лишь, чтобы описать это в угоду современных на то время табу и умолчаний. Кто знает, тот поймет.

Мне скажут, что же это за совеременный обычай такой описан, оседлать мужика и скакать на нем? Ну..., как бы это по-политкорректнее..., вы как не в интернет времена живете... Вы думаете все фетиши только в 20 веке появились? Вполне узнаваемый современный признак... Такой вот был BDSM...

За час до ужина вся почти дворня собиралась играть в кашу или в крагли — род кеглей, где вместо шаров употребляются длинные палки, и выигравший имел право проезжаться на другом верхом. Эта игра становилась очень интересною для зрителей: часто погонщик, широкий, как блин, влезал верхом на свиного пастуха, тщедушного, низенького, всего состоявшего из морщин. В другой раз погонщик подставлял свою спину, и Дорош, вскочивши на нее, всегда говорил: «Экой здоровый бык!»

Была у сотника дочка. Любимая. Красивая и властная.... Доминатрикс. Тогда это был страшный грех и ведьмовство. И не такой уж редкий, судя по устойчивому образу. Причем местные мужики знали и, судя по тексту, особенно и не возражали. Но тут появился молодой красивый парень... А парень, хоть и ученый в богословской бурсе, был молод и совершенно неопытен в этих делах, причем ему про грехи и нечистую силу мозги хорошо в бурсе промыли. И, оказавшись в роли, перепугался до смерти и не понимая смысл игры, отметелил девицу поленом изо всех сил, что она "возвратилась в один день с прогулки вся избитая, едва имевшая силы добресть до отцовского дома, находится при смерти и перед смертным часом изъявила желание, чтобы отходную по ней и молитвы в продолжение трех дней после смерти читал один из киевских семинаристов: Хома Брут."

Сотник, очевидно про увлечения дочки был наслышан, но не знал, что именно Фома был причиной смерти. Иначе повесть бы кончилась раньше. И Фому заставили по непонятной прихоти дочки читать над ней. Чтобы грех был прощен и душа попала куда надо.

А Фома, парень был довольно темный, хоть и звался "философ", как и все студенты, изучавшие натур-философию, которая, полагаю, в те времена была где-то на уровне science американской начальной школы, или природоведения советской школы. Но нечистой силы он боялся ужасно, и, понимая свою вину в ее смерти, еще больше боялся покойной "ведьмы", поэтому напивался горилки он за день основательно, несмотря на очевидное неумение по молодости лет употреблять сей напиток.

А церковь, где он читал была тоже необычной. По намеку в тексте, в самой концовке, церковь была с изображениями той самой нечистой силы: "Испуганные духи бросились, кто как попало, в окна и двери, чтобы поскорее вылететь, но не тут-то было: так и остались они там, завязнувши в дверях и окнах." Такие церкви действительно были в России, я когда-то читал про такое. Когда-то, вероятно, это были духи леса, рек и всего остального, потом, полагаю, они же были духи, "которые изгоняются истинной христианской верой", пока наконец, эти изображения не были окончательно запрещены.

Короче, читал он, пил, читал, пил, в колеблющемся свете свечи нечистая сила на стенах шевелилась и смотрела на него. В результате выпитого, вполне вероятно, что все эти чертики слезли со стен и пошли на него. И так одна ночь, потом другая, пока наконец организм не выдержал и философ не помер от сильного алкагольного отравления.

— Славный был человек Хома! — сказал звонарь, когда хромой шинкарь поставил перед ним третью кружку. — Знатный был человек! А пропал ни за что.
— А я знаю, почему пропал он: оттого, что побоялся. А если бы не боялся, то бы ведьма ничего не могла с ним сделать. Нужно только, перекрестившись, плюнуть на самый хвост ей, то и ничего не будет. Я знаю уже все это. Ведь у нас в Киеве все бабы, которые сидят на базаре, — все ведьмы.